Кураев А

УРОКИ СЕКТОВЕДЕНИЯ

люди, воспитанные на сциентистском мифе о научном мировоззрении как единственно допустимом и верном - они не могут понять, как можно о чем-то говорить, что вот это суждение не является научным и при этом не утверждать, что оно является ложным. Есть "истина" психологическая, музыкальная, поэтическая, мифологическая... Здесь - другие критерии "истинности", чем в науке. Музыка, которая "трогает" душу - "истинная". Стихотворение, которое смогло передать настроение автора читателю - "настоящее". Миф, который помог человеку по-человечески осмыслить ситуацию, в которой он оказался, исполнил свое назначение...mmmmmm

Теософы, конечно, имеют право говорить на языке мифа. Но зачем же этот язык выдавать за язык науки? И за язык Евангелия?

Евангелие не миф по той причине, что новозаветные авторы: а) выступают как хронисты, повествующие об определенных событиях, свидетелями которых они были, в то время как "миф ни в коей мере не является сообщением свидетеля событий или его посредников; он не имеет задачей поведать нам о каких-то конкретных событиях или подтвердить их подлинность. Миф не содержит констатаций, но только экспликации"389. Б) Евангелия содержат вполне ясно изложенную доктрину, учение. Независимо от того, считать ли это учение и эти хроники верными и достоверными или нет, очевидно, что по своему литературному жанру Евангелия - не мифологические повествования.

Для меня сведения, сообщаемые в Евангелиях, являются религиозно истинными. Но я честно осознаю, что образ моего отношения к этим сведениям является религиозным: я верю в их достоверность. Для меня это не предмет научного досмотра и доказательства.

Если бы рериховцы столь же честно сказали о религиозном образе своего отношения к "снам" и "видениям" Рерихов - их диалог с христианством стал бы проще. Да, существует "иное состояние сознания" - состояние верующего сознания, а не просто научно-исследующего.

Тот же, кто не может отличить функционирование сознания в режиме научной мысли от религиозного и мифологического труда того же сознания, тот свидетельствует, что не только история естествознания, но и развитие гуманитарных наук последних столетий прошли для него бесследно...